Живописец, график В 1942–1947 учился в Московском художественном училище памяти 1905 года у А. Чиркова (с перерывом на военную службу в 1943–1946). Затем работал учителем рисования. С 1949 по 1955 учился в Московском государственном художественном институте им. В. И. Сурикова, где в числе его наставников был офортист М. А. Добров. Около 20 лет работал художником в «Рекламфильме». С 1956 экспонировался на выставках в России и за рубежом. 1967 —выставка живописи и графики из коллекции А. Глезера (Тбилиси); 1970 — выставка Nuove correnti a Mosca (Museo Belle Arti, Лугано, Швейцария); 1974 (1979) — Progressive Stromungen in Moskau 1957–1970 (Museum Bochum, Бохум, ФРГ); 1975 — выставка живописи московских художников (павильон «Пчеловодство», ВДНХ, Москва); 1976 — Exposition au Musee russe en Exil (Монжерон, Франция); 1979 — «Цвет, форма, пространство» (Горком графиков, ул. Малая Грузинская, 28, Москва); 1982, 1983 — выставки в Горкоме графиков (ул. Малая Грузинская, 28, Москва); 1977 — Биеннале в Венеции (Италия). Первая персональная выставка Д. Краснопевцева состоялась в 1962 в квартире друга художника пианиста Святослава Рихтера. Другие персональные выставки художника: 1975 — квартира Святослава Рихтера (Москва); 1990 — Museum of Contemporary Russian Art (Джерси-Сити, США); 1992 — ЦДХ (Москва); 1992 — Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (Москва); 1995 — Галерея «Дом Нащокина» (Москва). Член Союза художников СССР с 1982. В конце 1950-х — 1960-х главным жанром стал для него «метафизический натюрморт», совмещающий традиции символизма и сюрреализма, — с простой, часто сломанной керамической утварью, сухими растениями, раковинами; эти своеобразные «черепа вещей» воспринимаются как поэтические символы бренности, напоминающие об ирреальности окружающего мира. «…Он приобрел своим искусством то, что дороже всех званий и наград: имя, репутацию, которые достаются лишь тем, кто создает свой художественный мир, свой стиль, свою ни на кого не похожую образную систему. Скажешь «Краснопевцев» — и сразу же встают перед глазами его строгие композиции-натюрморты, каждый из которых явился плодом углубленного размышления и неторопливого, лишенного поверхностных эффектов, прочувствованного мастерства. И главное, вспоминаешь затаившуюся внутри содержательную мысль, которая открывается лишь по мере такого же неторопливого вживания в суть изображенного…» (Елена Мурина. Предисловие к каталогу персональной выставки Дмитрия Краснопевцева. Музей современного искусства. Нью-Йорк. 1990). В 1992 Д. Краснопевцев стал первым художником, удостоенным новой, «неформальной» премии «Триумф». Наследие Д. Краснопевцева представлено в московском Музее личных коллекций (при Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина), куда после смерти художника перенесены фрагменты его мастерской, книги, вещи, множество причудливых предметов: камни, раковины, сухие ветки и травы — «герои» его натюрмортов. «.. Давно замечено, что портрет, написанный художником, есть одновременно и его автопортрет, — это простирается и дальше — на любые композиции, пейзажи, натюрморты, на любые жанры, а также и на беспредметное абстрактное искусство, на все, что бы ни изображал художник. И при любой его объективности, бесстрастии, при желании уйти от самого себя, стать безличным — ему не удастся скрыться, его творение, его почерк выдаст его душу, его ум, сердце, его лицо... …Порядок родит тишину... …Работай не торопясь, не спеши — время ревниво и неблагожелательно к тому, что создано без его участия и помощи…» (Д. М. Краснопевцев. Из записок разных лет).